Главные направления развития сцены в XIX—XX веков
В конце XIX и первой четверти XX столетия начался следующий этапный период развития театральной сцены. Нарастание народно-революционного движения, научно-техническая революция, возросший интерес к театру среди различных слоев населения в европейских странах определили новое место театра в общественной и политической жизни. Театр становится не только средством развлечения, но и ареной идеологической борьбы, трибуной передовой, прогрессивной мысли. В восьмидесятых — девяностых годах заявляет о себе плеяда выдающихся режиссеров-новаторов, во многом определивших принципы современного театра. Это К. Станиславский и В. Немирович-Данченко, а несколько позже В. Мейерхольд и Е. Вахтангов в России, Э. Поссарт, М. Рейнхардт и Э. Пискатор в Германии, А. Антуан, Ж. Копо, Ф. Жемье во Франции и ряд других.
Протестуя против лживости буржуазной морали, отрицая старые, консервативные формы театрального искусства, они начали поиск новых путей развития сцены. Вопросы формообразования сцены и зрительного зала занимают теперь не только архитекторов, но и многих деятелей искусства. Пересматривая сложившиеся формы театрального пространства, практики и теоретики ищут пути создания наилучших условий восприятия, экспериментируя не только в проектных предложениях, но и в постройке целого ряда театральных зданий. Особенно активно этот процесс протекал в первые десятилетия XX века.
Суммируя все идеи, выдвинутые в это время в театральной архитектуре, можно выделить три главнейших течения. Одно из них продолжало пропагандировать идеи Шинкеля и Земпера и заключалось в развитии просцениума как основной игровой площади в сочетании с неглубокой сценой обычного типа Второе полностью отказалось от глубинной сцены, перенеся сценическое действие на площадку, помещенную в объеме зрительного зала. И, наконец, третье рассматривало традиционную сцену как основной тип сцены, но с максимальной ее модернизацией в области архитектуры и техники. Некоторые проекты сочетали элементы двух или даже всех трех названных течений, пытаясь обосновать идею универсального театрального пространства.
Наиболее последовательным продолжателем реформаторской деятельности Шинкеля и Земпера был немецкий режиссер Г. Фукс, выдвинувший идею «рельефной сцены». Объясняя понятие рельефной сцены, Фукс говорит о том, что «исходящие от сцены зрительные впечатления создают представление рельефа»,1 что на глубинной сцене обилие бутафории, различные движения на задних планах сцены сглаживают ощущение трехмерности фигур исполнителей, действующих среди них. По его мнению, чем больше актеров выступает в одной плоскости, особенно в кульминационные моменты спектакля, тем они сильнее воздействуют на зрительный зал. Фукс отказывается от применения иллюзорных декораций. У него актер должен действовать на каком-то фоне, который с помощью освещения создает впечатление того или иного места действия.